Сегодня у меня была особая радость: прилетал дядя Николай. Отца я не видел никогда, а с дядей Николаем они были дружны и вместе боролись с фашистами, летали на бомбардировщиках.
Папина фотография висела над диваном, где я спал. И еще он часто являлся в моих снах, но почему-то видом он был похож на дядю Николая. Мама любила папу, хоть и женаты они были пол года.
Несмотря на прибытие гостя, пришлось идти в школу. Когда я вернулся домой, то услышал голоса мамы и нашего гостя. Они говорили о папе. Дядя Николай сердился и не понимал, почему мама не может забыть папу и не соглашается поехать к нему в гости в Москву. Лично я был бы очень рад посетить Москву.
Но следующие слова едва не заставили меня заплакать: наш гость сказал, что папа вовсе не погиб как герой, а сдался в плен как трус. Стало горько и обидно, и я убежал, не дослушав.
А потом мы решили уехать в Гурзуф к дедушке. Навсегда. Мама прогнала дядю Николая, и он присылал письма, которые она не читала.
Мне нравилось в Крыму. Соседи были общительные и часто приходили к нам в дом. Впрочем, отношение их переменилось, когда они узнали, что мой папа попал в плен. Они указывали своему малолетнему ребенку на мою проходящую маму, и говорил, что у этой женщины муж бяка. Дед тоже думал, как они.
А потом мой друг Леша прислал письмо, в которое вложил конверт, пришедший на наш старый адрес. Это было письмо из Чехии от бывшего партизана Ионека, который воевал с отцом. Он много времени потратил, чтобы отыскать нашу фамилию и адрес. Вместе с приглашением приехать в село, где мать жила бы как родная, старый чех прислал еще один конверт. Последнее письмо моего отца.
Во время выполнения боевого задания он с группой выпрыгнули из загоревшегося самолета. Из всех выпрыгнувших немцы заметили только одного парашютиста – моего отца. Он не выдал товарищей и попал в концлагерь, из которого вскоре бежал к партизанам.
Они взорвали железнодорожный мост и фашисты арестовали двадцать детей, потребовав, чтобы явился тот, кто взорвал мост. В противном случае детей расстреляют.
Если бы пришли чехи, то немцы из мести расстреляли бы детей. Но пришел только один русский – мой отец. Перед смертью он написал это письмо и передал Ионеку.
Дед долго перечитывал письмо, а потом забрал его и ушел.
А я шел по набережной и был счастлив.
Отдать свою жизнь за других людей – вот одно из великих проявлений силы духа и любви к Родине.
