Ранней весной 1945 года в подмосковный город Серпухов прибыл поезд с ранеными. Закованные в гипсовый панцирь, они почти все могли только лежать и глядеть в окно. Да ждать заветной Победы.
Прибыли солдаты из болот Балтики, наспех прооперированные в сосновой рощице усталым хирургом. Он работал словно машина в конвейере, извлекая пули, осколки, отрезая конечности, которые нельзя уже было спасти. После раненых грузили в поезд и увозили в Россию, в нормальные палаты.
Непривычное удобство и чистота стали обыденностью, а единственным спасением от скуки для лежачих бойцов были бесконечные разговоры о войне. Разные люди собрались здесь, волей судьбы очутившись на больничных койках. Татарин, молдаван, русский, казах. Сапер, сержант, и обычный солдат Копешкин, который и не воевал толком, а выполнял нехитрую крестьянскую работу в военном обозе. Был он увечен сильнее остальных и лежал, почти весь укрытый в гипс. Лежал тихо, так, что и не разберешь – жив ли еще. Соседи по палате переживали за товарища, пытались его развлечь беседой, описывали вид из окна.
Вскоре по палате разнесся слух о взятии Берлина. Людям не верилось, но газетные снимки противоречили им. Шли день за днем, а вести о победе все не было. В томительном ожидании замерла палата, разговоры спали. Бессонной ночью 8 мая внезапно разнеслась весть: приехал начальник госпиталя по прозвищу Дед.
Он шел по ночному госпитальному коридору и разговаривал со своим заместителем, приказывая выдать чистое белье, сделать праздничный обед, раздобыть для больных немного красного вина.
И тогда люди поняли – вот она, Победа! Крики раздались в палатах и те, кто мог ходить, обнимали лежащих, стучали костылями, пели. И даже медсестры, прибежавшие на шум, не могли обрести свою привычную строгость.
Город тоже не спал. Хлопали ракеты, с рассветом люди высыпали из домов и переулков, обнимались, плакали, бросали в окна госпиталя цветы.
А днем пришел фотограф, искусно прилаживая на гипс форму, он делал праздничные снимки. В обед подали вино, и палата загомонила громче обычного, вовлекая в свои беседы и Копешкина. Ему набросали даже дом на картинке. Рисунок больному понравился своей схожестью с его родным домом.
Так он и умер, до самых сумерек сжимая в руках лист бумаги.
Из оставшегося стакана вина Копешкина солдаты сделали по глотку, поминая ушедшего товарища. Простого крестьянина, который отдал свою жизнь ради Победы.
Кем бы ты ни был и чем бы ни занимался, нужно быть верным до конца. Своей семье, своей земле, своей Родине.
